Это же намного интереснее, чем чужой против хищника, и даже интереснее, чем Валуев против выстрела в упор. Итак. Николай Васильевич Гоголь и Стивен Аллан Спилберг.
Иногда интересно проводить такие сравнения, от которых не то что дух захватывает, а даже больше – теряешься, и не знаешь потом, куда девать результаты сравнений, то есть, выводы. Вот, например, что будет, если сравнить Гоголя со Спилбергом. Эту тему поднял Джейсон Флеминг, британский актер, когда мы с ним беседовали на съемочной площадке. И мне показалось, что это же намного интереснее, чем чужой против хищника, и даже интереснее, чем Валуев против выстрела в упор. Итак. Николай Васильевич Гоголь и Стивен Аллан Спилберг. Что между ними общего?
Казалось бы, ничего. Один умер, другой жив. Это уже делает соревнование неравным. И, кстати, не в пользу Спилберга. Что он жив, я имею в виду. Потому что оба вроде бы великие – один – писатель и мыслитель, другой – режиссер и продюсер. Но один почему-то умер, а другой жив. Кто же из них более великий? Для русского человека ответ очевиден – конечно, тот, кто умер. Потому что умер – значит, доказал, что великий. Русский человек считает смерть — пропуском в величие. А живой великий – это какой-то аферист. Ну, бывают исключения – Солженицын, Сахаров, другие совести нации. Но во-первых, это редко, это исключение, а во-вторых, и они – Солженицын и Сахаров – после того, как их признали великими и совестями нации – сразу же умерли. Потому что это очень вредная работа – быть совестью нации, да и неудобно им было – быть великими и при этом живыми, они же знали, как принято. Так что русский человек в этом плане сразу засчитает первую шайбу за Гоголем, один ноль в пользу Гоголя, он круче Спилберга, потому что он умер, а значит, он великий. Американский же человек может рассудить иначе. Во-первых, американский человек может не понять, ху зэ фак из Гоголь. Кто это? Гоголь? Ну а если ему объяснить, то американец сочтет, что все наоборот – тот, кто не умер, а жив – тот и великий. Потому что сумел раскрутиться и остался в живых. Это не каждому по плечу, это могут только великие. Так что американец скажет, что Спилберг круче. Один-один. Хотя спорно и это, Гоголя то живым похоронили… Но ладно, уступим американцам!
Далее. Гоголь был бедным, а Спилберг – богатый, был, есть, и скорее всего, всегда будет. (потому что хороший продюсер). Здесь тот же расклад. Русский сочтет, что круче тот, кто бедный, потому что он честнее, и не ворует. Ну, в самом деле, Гоголь не воровал. Ему просто нечего было воровать. Воровать идеи ему не нужно было, у него были свои, а воровать природные ресурсы и деньги из бюджета – Гоголь не умел. А американец сочтет, что круче тот, кто богатый, потому что бедный – лузер, даже если он Гоголь. Так что – два-два. И по-прежнему – непонятно, кто круче, и что между ними общего. Пока ничего.
Далее. Один – еврей, всю жизнь снимавший кино на английском языке, а другой – украинец, всю жизнь писавший на русском. Что круче – очень трудно сказать, зато сразу понятно, почему один богатый, а другой – бедный. Был.
Кстати, непонятно, почему Гоголь был бедный. Вот Спилберг – богатый, потому что он самый кассовый. Но Гоголь тоже был кассовый. «Ревизора» современники ходили смотреть, хоть и не в «Современник», но по пять раз, бокс-офис должен был просто ломиться от прибыли, «Ревизор» наверняка многократно отбился, и, кстати, продолжает отбиваться. А Гоголь почему-то был бедный. Всегда. А Спилберг – богатый, для этого ему достаточно первого уик-энда. Что-то тут не так. Получается, прибыль до Гоголя не доходила? Непонятно. Тут можно сказать, что Спилберг круче, потому что лучше умеет отслеживать прибыль. Значит, Спилберг вырвался вперед – три-два.
Обидно, и Гоголь тут же идет в контратаку. Всякое величие должно пройти проверку временем. Посмотрим, какой ты великий, будешь, через сто лет. Кто будет смотреть твои фильмы? И зачем? Говорит Гоголь. А меня будут читать, всегда, в айпадах, в айподах, в ай-мозгах, в ай-мыслях, но будут. Потому что я, Гоголь, прошел проверку временем, а Спилберг, то есть, ты – пока нет. Так говорит Гоголь, и этим самым забрасывает великолепную шайбу в верхний угол, не закрытый Спилбергом. Три-три. Упорнейший поединок. По-прежнему ничья, и ничего общего. Команды уходят на перерыв.
В перерыве можно спокойно подумать. Но все-таки, есть что-то у них общее? У великого русского писателя и великого американского режиссера? Ну, например, мистикой, фантастикой оба интересовались всегда. У Гоголя – свои хиты. «Вий», «Вечера на хуторе…». У Спилберга – «Инопланетянин», «Искусственный разум». То есть, вроде как, в жанрах близких, смежных, работают, хоть и копают на разную глубину. У Гоголя это – глубина философии и религии, глубина бездны. У Спилберга – ну не то чтобы глубина стакана с поп-корном, он замороченный тип, тоже, но кино – это все-таки – развлечение, философию и религию в кино-коктейль добавлять можно только в минимальных количествах. Миллиграмм на тонну. Да, глубина у них разная, но пересечение жанровых интересов есть, есть. Так. Что-то получается нащупать. А еще? Что общего?
Оба создают яркие истории. Истории, которые интересны – которые трогают, цепляют, бередят. Которые трудно забыть. К которым – возвращаешься, время от времени. Оба – рассказчики. Рассказывают на разных языках, разным аудиториям. Но что? Что они рассказывают, точнее, что они стремятся рассказать, каждый своим способом и в свое время? Они придумывают самые фантастические вещи, но для чего? Может быть, для того, чтобы понять и рассказать вещи – самые простые? Самые реальные, земные?
Но перерыв закончен, и снова начинается битва. Гоголь против Спилберга. Счет по-прежнему равный, но соперники нацелены явно — не на ничью. Спилберг атакует: я дружу с Джорджем Лукасом и Томом Крузом, а ты с кем? Гоголь обороняется – я ни с кем почти, только вот с Пушкиным. Атака отбита. Новая атака Спилберга – у меня почти не было провальных проектов, а ты вторую часть «Мертвых душ» – сам сжег, еще до проката, то есть! Гоголь отвечает мощной контратакой – это потому, что у тебя прокат длится два месяца, а у меня двести лет, поэтому прокатный отбор строже. И тут же Гоголь переходит в контратаку – я написал «Ревизор» давно, а он актуален, как будто написан сегодня. А у тебя спецэффекты устаревают быстрей, чем делаются. Спилберг защищается: «Ревизор» не устарел, не потому что пьеса крутая, а потому что страна такая! Гоголь отвечает – неправда! То есть, правда, что страна такая, но пьеса – крутая, ты почитай, ты же наверняка не читал! Спилберг отвечает – так ты «Инопланетянин» – тоже не смотрел, по глазам вижу!
Когда будет следующий перерыв, можно будет опять спокойно подумать – что общего у этих рассказчиков. Всех прошу высказываться, кстати. Поединок проходит в рамках открытого чемпионата. Какие мнения, Друзья?